28 сентября 35-летний доброволец Александр Колтун пришёл в военкомат вместе с другом, который получил повестку после объявления мобилизации. Вместе с мобилизованными Александра отправили в учебный центр, который находится в Новосибирском высшем военном командном училище. Через четыре дня, второго октября, родным сообщили, что Александр умер.
Из Новосибирска тело привезли сотрудники ритуальной службы, перевозку оплатила администрация Братска. Никто из военных гроб не сопровождал. В ритуальной службе матери сказали, что её сына привезли голым, и попросили передать одежду. Новый камуфляж, который Колтун перед отъездом купил за восемь тысяч рублей, остался в Новосибирске, как и кроссовки, новый кнопочный телефон, паспорт и военный билет. С шеи сняли даже серебряную икону с ликом Богородицы, с которой Александр никогда не расставался. Чтобы не потерять икону на «спецоперации», дома он сменил серебряную цепочку на более надёжный чёрный шнурок.
Елена говорит, что синяки и вмятины на голове сына заметила сразу, как только увидела его в гробу. «На похоронах заметила, что у сына череп вдавлен, я по этому месту гладила», — вспоминает Елена.
«Невестка в интернете в новостях прочитала, что в этот день (второго октября — ЛБ) в части была драка. Я думаю, что Саша полез кого-нибудь защищать. Он же вэдэвэшник был, здоровый, мимо драки никогда пройти спокойно не мог. По голове, наверное, ударили — кровоизлияние, и всё, — предполагает Елена. — Много люди оттуда не говорят сейчас. Там товарищ Сашин находится, так ему не разрешают говорить ничего о том, что произошло».
Из части Елене пришло письмо, что она может забрать вещи сына, для этого ей надо самой приехать в Новосибирск. «Посылкой они почему-то отправить не могут. Я позвонила в гарнизон и спрашиваю: как я сама поеду? Скоро уже праздничные дни начнутся. Да и билеты стоят дорого. Да и как я в таком состоянии поеду за вещами сына? Чтобы я там вообще упала где-нибудь?» — вопросы Елены остались без ответа.
Мать Александра также не может понять, когда сын успел выпить смертельную дозу алкоголя, если за два с половиной часа до смерти разговаривал с ней и был трезв, по словам Елены. Александр звонил в 15:30 по новосибирскому времени. В справке указано время смерти — 17:50 того же дня. Теперь Елене говорят: из-за того, что сын был пьян, семья не получит выплаты за его смерть.
«Мне звонили из Новосибирска, сказали, что нам полагается до миллиона рублей, — рассказала ЛБ Елена. — В военкомате Братска я написала заявление, приложила реквизиты банка. Но мне указали на то, что на момент смерти мой сын был пьян. Возможно, в этом случае выплаты вообще не положены. Я сказала, что ничего подписывать не буду».
Жена и дети Колтуна сейчас живут только на детские пособия. Александр воспитывал и содержал шестерых детей. Работал сапожником. У него есть 13-летняя дочь от первого брака. Четыре года назад он познакомился с Галиной, у которой было четверо детей. У пары родилась совместная дочь, которой сейчас год и девять месяцев. Семья с пятью детьми жила в однокомнатной квартире. Брак Александра и Галины не был зарегистрирован, общая дочь на его имя не записана, поэтому Галина не может даже оформить выплату по потере кормильца.
«Я, как могу, их поддерживаю. Горе нас сблизило. Галя — сирота, у неё больше никого нет. Говорит, что днём на детей отвлекается, кажется ей, что Саша на вахту уехал и скоро вернётся. А по ночам плачет, — говорит Елена. — Я и сама плохо соображаю, такое состояние сейчас. И даже не знаю, куда жаловаться. Меня только работа держит и платежи все эти за аренду. Мы с Сашей вместе работали, я мастер по пошиву обуви. Если я слягу, кто это будет делать? Заммэра Братска предлагала мне пройти лечение, но я не могу, мне некогда».
Елена собирается обжаловать результаты судебно-медицинской экспертизы, когда придёт в себя. Но сейчас на это нет ни времени, ни сил.
Иллюстрация на обложке: изображение сгенерировано искусственным интеллектом.